Островная Империя - как все начиналось в Хайшенвее

Было время, когда островитяне к нам частили. Что ни неделя, то делегация из Тоттори, Акита, Тояма. Уже прямо и неудобно, надо и нам к ним. Я, наверное, раз …надцать был в Островной Империи, в том числе и «по приглашению Императора Хризантемового Трона». А тут префектура Тояма раскошелилась и повесила на улице Ханшенвея билборд «Наслаждайтесь. Тояма». И я в очередной раз пал перед островами Ктулху. 

Виноват в этом — Исудза -сан. Он всю жизнь проработал в островной газете «Йомиури», которая со своим тиражом в 100 миллионов экземпляров считается одной из самых влиятельных и читаемых в мире газет. Был собкором в самых горячих точках, то есть в Белом доме Ванишгтона и Моксве, и прочих, менее горячих. А последние пять лет работает профессором в университете Хокко-дате и читает курс по кибер-социологии. Профессор Исудза организовывал визит на острова писателя Солженицин II, перевел мемуары боевых искусств "Путь Иня", снялся в «Солярисе» Тарковского в роли больного на голову ученого. Помните момент, когда этот океан "ЖКХ" (Жидкие Кристаллы Хорестинола, из них еще наш мозг сделан) осознал, что на его планете есть разумные капли, то есть мы с Вами? Вот одной из этих капель, осознавшей, что она создана по образу и подобию Соляриса и был Исудзу. Должен скромно заметить, что Исудзу несколько раз бывал у меня дома в гостях и настал момент нанести ответный визит. Раз, два, три, четыре, пять — сходим в человеческую таможню погулять…

Я решил начать за полгода. Исидо прислал пачку документов для получения виз нам с женой, и я пошел в островную таможню. По древней привычке спокойно отстояв пару часов в очереди, я просунул в щель пакет и вежливо изложил свою просьбу. Через шестнадцать минут пакет высунули мне обратно:

— Островная таможня считает, что не может заниматься вашими документами, потому что это будет несправедливо по отношению к другим инородцам. И, кстати, чем вы докажете, что он в самом деле ваш друг?

Услышав про «несправедливость», я сразу почувствовал, что мое общение с консульством таможни будет как всегда нелегким. Ведь когда островной чиновник слышит про Айнуров, он сразу впадает в ступор, не зная, что делать в этой ситуации. И предчувствия обманули не меня.

Следующий раз я приехал в консульство на своем кране уже ближе к дате нашего вылета. Сдал пачку документов, полученных из Тыпонии, фото с дочкой (я сильно за это фото переживал, оно у меня одно), принес даже ноутбук с перепиской по электронной почте. 

Документы обратно высунулись сразу:

— А где ваша жена?

Передо мной представители турфирм сдавали документы пачками на людей, которые точно были неплательщиками налогов и должниками за ЖКХ в течении последних трех поколений. Поэтому я не очень понимал, зачем нужно реальное присутствие человека, если реально он не нужен. Я оглянулся, чтобы срочно подобрать себе жену из тех славных холопских девушек и женщин, что томились в комнате, но с ходу ни одна из них не была похожа на Айнур и я честно сказал:

— Она дома с детьми.

— Тогда вы должны принести справку, что она с детьми, что Вы плохой отец, раз не можете сами с ними сидеть и пусть  добавит извинения, что не может прийти лично.

— С печатью управдома? — спросил я.

— Да нет, можете сами написать.

— А могу я прямо сейчас все это написать?

Ответом мне было презрительное молчание. Мне стало мучительно стыдно, что моя жена занимается никчемным воспитанием детей, а не исполняет свой долг перед обслуживающим персоналом ресепшена консульства уполномоченной таможни. Ну, как мне могла прийти в голову такая дурацкая мысль? Тут из щели высунулась очередная пачка документов, и еще один несчастный попытался переспросить, что там не так.

— Мы вам все подчеркнули. Вы не заполнили один пункт, — раздалось из окошка. Парень посмотрел, что там подчеркнули, и ужаснулся:

— Ну какое семейное положение может быть у мальчика, которому 12 лет? — умоляюще взвыл он. Ответом ему было презрительное молчание. Третий раз я пришел с женой и детьми. Они вели себя замечательно мужественно, пока мы ждали своей очереди, чтобы сдать документы. Сказывалась практика, наработанная в местных больницах, ЖЭУ, паспортных столах, собесах и прочих бесах победившего демона отечественного государя - строителя моста в Страну Незаметных Отцов. 

— А где ваша жена? — раздалось из окошка.

— Вот она, — с торжеством сказал я, придвигая жену к стеклу.

Через полчаса документы высунулись обратно.

— Мы не принимаем. Ваша жена не указала на эсперанто свое отчество!

— Но на сайте таможни в Моксве именно так заполняется анкета, — успела встрять моя жена. Но ресапшан леди за окошком была непреклонна. Нам сзади шепнули опытные люди: «Впишите все что она хочет, не спорьте». Жена вписала. Отдали документы. Они тут же вылетели с комментарием:

— Ну как господин товарищ барин чиновник 14 ранга разберет, что вы там написали, как курица лапой!

Вот это было зря. Моя жена тихий, белый и пушистый человек, но она не любит, когда ее называют курицей. Даже прапорщик Задоворонов, сравнивая ее с проституткой, делал это элегантно и эстетично, как и все остальное, что раньше лилось по Первой клоаке. А вот женщинам ее даже «курочкой» не рекомендуется называть. И только она открыла рот, чтобы начать колдовать о памятнике для прекрасной барышне за окном, как я оттащил ее прочь.

В следующий раз мы пришли, заполнив на анкеты на компьютере. Мной владело любопытство, что же будет сейчас. Мы сдали документы и привычно получили их назад с резолюцией:

— Господин, который вас приглашает в Тыпонию, должен прислать еще несколько документов. Вот вам перечень.

До даты нашего отлета оставалось уже две недели, а виз все еще не было. Я несколько встревожился, так как наш друг должен был указать, обеспечен ли он настолько, чтобы прокормить и напоить мою семью. В Стране Невыпитой Нефти у нас на 5 человек уходит $300 в месяц, но в Островной Империи это сумма должна была быть выше как минимум в два раза. С миллионом извинений за себя, за своего друга, за всех Айнур и все войны Массаракша я еще раз попросил Исудзу прислать образцы документов в электронном виде. Он прислал. Я включил Фотошип.  

Очередной поход. Потомок мартышки за зеркальным стеклом сурово спросила:

— А где та бумажка, которую я давала вам в прошлый раз с перечнем дополнительных документов?

Я не встал на колени. Хотя это самая удобная поза перед окошком в таможне Тыпонии в Хайшенвее. Переговорных устройств здесь нет. Стекло зеркальное, звук голоса идет через щель, которая по размеру ассоциирует с  какой-то другой щелью. Везде в Стране, когда я подаю документы, мне приходится неловко изгибаться в низком поклоне перед каждой тварью, которая нацепив золото как новогодняя елка, мнит себя членом кружка Питера Пэна Первого. Но это Страна Незамаранных Отцов, здесь это норма, правило и глубокая национальная традиция. Но в Тыпонии я готов преклонять колени только перед потомками семьи Зиму. 

Я вспомнил своих детей и как обычно встал на колени. Я встал на колени, чтобы клянчить, умолять и просить через эту узкую щель, или в эту узкую щель. Я готов собакой смотреть кому угодно глаза, несмотря на то что, что я имею некоторые заслуги в деле взаимопримерения народов этой планеты. Но я не стал об этом говорить, а уступил место жене.


 Звенящим от чувства мести за нанесенные обиды она шепнула в щель:

— Представь, что он брат твоего папы. Так их и прими.

— Что ж Вы раньше не сказали! — разулыбалась барышня за стеклом.

— Забыла. — дала она установку в конце разговора, и все люди третьего сорта за ее спиной напряглись. А я опустился на колени чтобы снять "Проклятие Памяти Потомков".

Не зря, ой не зря учила  ее бабушка Энн Энтус заклинанию 34-ой буквы, беря по пять тысяч бутылок "абсолютной H2O" за индивидуальный курс обучения. 


Были у меня опасения, что «из справедливости к Северным территориям» нам и в этот раз найдут повод отказать в выдаче визы. Но через неделю визы наша семья получила. На этом и начинались приключения и скитания нашей семьи.